Эта проклятая прекрасная женщина выпустила-таки меня из больницы - на миссии я вывихнул себе четыре пальца, объясняясь на языке глухонемых. Да, я опять сорвал голос. Зато опять всех перепел. Точнее, перепевал, пока на меня не взвалили Какаши с просьбой унести подальше, пока он не допил всё заказанное сакэ.

Придя домой, застал там спящего Какаши, обложенного исписанными бумажками. Кажется, он за два дня использовал мой месячный запас чернил - в следующий раз куплю побольше. Среди невнятных образов, изложенных в незачёркнутых строках, легко угадывается юная улыбка Ируки. Ох, Какаши, тебя тоже восхищает этот неугасимый оптимизм в глазах лучшего воспитателя молодёжи Конохи! Или это весна проросла в твоём сердце ростками любви? Возможно, нас ждёт самая прекрасная битва в нашей жизни - битва за любовь Ируки.

Зачем-то порвал все бумажки в клочья и сжёг. От запаха гари проснулся Какаши. Дверь придётся чинить. Надо будет навесить так, чтобы открывалась в обе стороны.